В партийно-политической борьбе в Крыму в период гражданской войны особое место занимает деятельность крымскотатарской партии Милли-Фирка (национальная (народная) партия).

Наиболее спорным моментом в исследовании партии является время ее образования. Крымские историки В.Г. Зарубин и А.Г. Зарубин, основываясь на отрывочных архивных сведениях, сходятся во мнении об образовании и активной деятельности уже с июля 1917 года[i].

Противоположной точки зрения придерживаются историки П.И. Гарчев и В.И. Королев, склоняясь к мнению о том, что Милли-Фирка, даже если ее первая программа и была принята в 1917 году, тем не менее, реальную политическую работу партия начинает с периода не ранее начала 1919 г[ii].

В целом эту же точку зрения поддерживает и В.М. Брошеван, который, используя закрытые ранее источники, приводит, в частности, материалы допроса одного из лидеров Милли-Фирка Амета Озенбашлы в 1928 г., в которых зафиксированы следующие показания: «...сколоченная в 1919 г., в дни подготовки к выборам в краевой сейм, по решению кадетского правительства, организация Милли фирка не была партией в прямом смысле этого слова, не была идейно спаянной компактной единицей, а была своего рода винегретом в смысле социальном и формой, или внешней оболочкой, в смысле тактическом, чтобы доказать кадетам, что крымские татары уже не те «бараньи головы», что они могут организованно, как нация, добиваться своих прав»[iii].

Собственные исследования автора в значительной мере подтверждают именно эту, вторую точку зрения. Аргументами служат следующие данные. Во-первых, и по архивным и по газетным материалам, активизация политической деятельности Милли-Фирка приходится как раз на период начала 1919 г. Именно тогда появляются первые, документально зафиксированные упоминания о партии, как о реальной политической силе. Наиболее значимым в этой связи является первый установленный факт участия партии в предвыборной кампании. В данном случае – в Крымский краевой сейм, что косвенно подтверждает приводимую выше цитату А. Озенбашлы. В апреле 1919 г. должны были состояться выборы в краевой сейм. В Российском центре хранения и использования документов новейшей истории (г. Москва) хранятся сведения об избирательных списках различных партий и организаций по выборам в сейм, в том числе список Милли-Фирка по первому Евпаторийскому избирательному округу (Мейнаджиев Эбадулла, Кричинский Лев Константинович, Арабский Исмаил Мурза, Хальфин Неджин Латифович, Полтаржицкий Михаил Иосифович, Муртаза Мустафа, Досмамбет Аджи Абдулла Эфенди, Енилеев Мухаммеджан Хайбулла, Хаттатов Сеит Джелиль, Озенбашлы Амет Сеит Абла, Рамазан Абдул Амид)[iv].

Этот факт сам по себе показателен, так как любая партия, вне зависимости от ее целей, лозунгов, идеологии, уставных положений, по определению стремится к завоеванию власти или к оказанию влияния на власть, и в первую очередь через политические и государственные органы, а Милли-Фирка ни разу до 1919 г. не участвовала как самостоятельная сила ни в одних выборах, хотя в годы революции и гражданской войны их было немало.

Вторым фактом, на наш взгляд, подтверждающим высказанную позицию, являются воспоминания одного из лидеров Милли-Фирка Джафера Сейдамета, изданные в Турции в 1993 г., относящиеся к периоду 1917-1918 гг. И здесь нет ни одного упоминания о партии, хотя и упоминается известная и по работам крымских историков партия крымскотатарских социалистов-федералистов[v].

Уже после прихода большевиков в Крым в апреле 1919 г. лидеры Милли-Фирка приветствовали установление Советской власти. В частности, в газете «Таврический коммунист» за 27 апреля была опубликована статья от имени партии, в которой отмечалось, что Милли-Фирка готовила «...татарские трудящиеся массы к должной встрече большевиков, приход которых они предвидели уже месяцев 5-6 тому назад»[vi]. Большевики использовали деятелей партии для распространения своего влияния на крымских татар и привлекли ряд ее лидеров в органы государственной власти, но, несмотря на это, относились к национальной партии весьма настороженно.

В период правления белогвардейских режимов Деникина и Врангеля Милли-Фирка находилась в подполье. И вновь большевики, используя принцип «для достижения цели все средства хороши», попытались привлечь на свою сторону крымскотатарскую национальную партию (как они это делали с Махно, Петлюрой и другими «временными попутчиками»). Осенью 1919 г. периодически проходили переговоры между Милли-Фирка и областным комитетом большевиков. Позднее один из лидеров крымских большевиков Хайкевич писал в ЦК РКП на имя Крестинского, что переговоры закончились заключением соглашения «...сообща бороться против добровольческой армии»[vii].

Переговоры повторились в апреле 1920 г. с участием и меньшевиков. Речь на них шла о координации действий в борьбе с Врангелем[viii].

     Однако после того, как большевики захватили власть в Крыму окончательно, их иезуитская политика проявилась в полной мере. Лидеры Милли-Фирка предложили свою непосредственную помощь в строительстве «новой жизни», претендуя лишь на роль своеобразного просветителя и воспитателя татарского народа в строительстве социализма. Но областной комитет РКП с порога отверг эту помощь. Большевики сразу «забыли» о совместной работе в подполье, подтверждением чему служит хотя бы статья в газете «Красный Крым» о Милли-Фирка, которая начиналась следующей фразой: «Такая партия, оказывается, существует в Крыму». Заканчивалась статья безапелляционным «признанием» этой партии «политическим мертвецом»[ix]. Так началось сначала идеологическое, а затем и физическое устранение крымскотатарского национального движения.